Стратег JPMorgan отцензурировал доклад с критикой пошлин Трампа
Он хотел включить в отчет критику формулы расчета пошлин, которую, вероятно, использовал Белый дом, но ему посоветовали этого не делать

Фрагмент доклада стратега JPMorgan / Изображение: скриншот с сайта JPMorgan
Стратег JPMorgan Майкл Сембалест, которого глава банка Джейми Даймон называл «одним из величайших умов фирмы», был вынужден отцензурировать собственный доклад, убрав из него жесткие высказывания о торговой политике Дональда Трампа. Действия стратега поднимают вопрос: насколько откровенно можно высказываться о новой администрации, когда ее действия сотрясают мировые рынки, пишет Bloomberg.
Детали
Сембалест 7 апреля, до того, как Трамп объявил о частичной приостановке ряда пошлин, проводил презентацию для клиентов JPMorgan. Видео доступно на сайте банка. 45-минутное выступление стратег завершил оговоркой, что умышленно исключил из своей презентации часть материалов, оценив риски для банка и некоторых коллег.
«Это первый случай в моей карьере, когда я провожу аналитический звонок и вынужден обдумывать каждое слово не только с точки того, как отразить наши взгляды на рынки и экономику, но и в контексте возможных последствий, — заявил Сембалест. — Сейчас людей начинают наказывать за их мнение и за то, что они говорят, и зачастую это не должно быть так. Я сказал многое из того, что хотел — но не все».
Перед этим в презентации стратег JPMorgan отметил, что хотел включить в доклад критику формулы расчета пошлин, собранную им от гендиректоров крупных компаний, но ему посоветовали этого не сделать.
«У меня был целый список их емких и жестких реплик, — рассказал Сембалест. — Но наши комплаенс-специалисты настояли на том, чтобы я их не включал: якобы комментарии получились бы односторонне негативными».
Доклад стратега под названием «Отредактировано» с выбранными фрагментами также приводится на сайте JPMorgan. Из него следует, что наибольшей редактуре подверглись фрагменты о настроениях гендиректоров. В них говорится, что пошлины являются основном, но не единственной причиной роста пессимизма руководителей.
Сембалест отказался от комментариев на запрос Bloomberg. Представитель JPMorgan заявил, что стратег в своей презентации «обозначил цели, риски и возможности, связанные с текущей экономической политикой».
Контекст
На Уолл-стрит Сембалест, возглавляющий инвестиционную и рыночную стратегию в управлении активами JPMorgan, известен своей независимостью, пишет Bloomberg. Стратег отказался инвестировать в фонды, связанные с Берни Медоффом, так как не смог понять, как тот зарабатывает деньги. Позже Мэдофф был осужден на 150 лет тюрьмы за создание инвестиционной пирамиды.
На той же презентации 7 апреля Сембалест показал плюшевых пингвинов, которых назвал торговыми представителями островов Херд и Макдональд. Эти острова попали под пошлины, несмотря на то, что на них обитают только колонии пингвинов и других птиц. Он пошутил, что ему поручили пролоббировать жалобу на пошлины от имени представителей островов, чем он и занимается.
Почему это важно
Слова Сембалеста о самоцензуре продолжают обсуждаться на Уолл-стрит, пишет Bloomberg. Другие аналитики поднимают вопрос: насколько откровенно сейчас можно говорить о действиях администрации США, когда ее политика вызывает масштабные потрясения на рынках. Даже миллиардеры из числа сторонников Трампа выражают критику его торговой политики через обязательные похвалы, отмечает агентство.
Заключительная часть выступления Сембалеста не упоминает Трампа напрямую, но контекст ясен, пишет Bloomberg. Крупные компании и отраслевые ассоциации проявляют осторожность в публичных действиях, которые могут быть восприняты как вызов Белому дому, отмечает агентство. Ветеран отрасли, аналитик Дик Бов, ушедший на пенсию из Odeon Capital в прошлом году, подтвердил Bloomberg: давление на свободу слова в аналитике становится беспрецедентным.
«Однажды после выхода моего доклада мне позвонил человек и сказал: если увидит меня на улице в Нью-Йорке — переедет машиной, — вспоминает он. — На тебя всегда кто-то реагирует. Но я никогда не думал, что доживу до момента, когда буду опасаться своего собственного правительства. А сейчас — боюсь».